Всемирная история высокомерия, спеси и снобизма - Страница 3

Успех часто становится тяжелым моральным бременем, примером этого может служить развившаяся у Александра Македонского мания величия. Болезнь представляет собой преувеличенную веру пациента в собственное превосходство: он считает, что только великие люди понимают его гениальность. Для пациента любое новое знакомство по умолчанию обременительно. Возьмем Галилео Галилея: он совсем не был таким мучеником от науки, каким его рисует история. Ученый был нетерпим к глупости окружающих. Папа Римский рассердился на него, решив, что под простаком Симпличио, наивно рассуждающем о солнечной системе, Галилей подразумевает его самого. Симпличио задает инфантильные вопросы, а Галилей с отцовской снисходительностью на них отвечает.

Философ Людвиг Витгенштейн терпеть не мог дискутировать со своими венскими коллегами, так как считал их безвкусно одевающимся простонародьем. Витгенштейн раздражался и часто даже кричал, видя чужую глупость. Бертран Рассел, получивший в 1950 году Нобелевскую премию, сказал своей любовнице, что, общаясь с обычными людьми, он чувствует себя как бы говорящим на «языке младенцев». Американский физик Марри Гелл-Ман, предложивший классификацию элементарных частиц и открывший кварки, в 1969 году тоже получил Нобелевскую премию. В свойственной ему непринужденной манере он заявил: «Если я оказался более дальнозорким, то только потому, что был окружен пигмеями».

Говорят, что снобы всегда стесняются бедности родного гнезда. В британских университетах студентов «из простых» записывали как sine nobilitate – неблагородного происхождения. Когда к XIX веку влияние монархии ослабло, снобы, облачившись в клубные пиджаки, захотели подражать придворной жизни, отделяя себя от черни.

Высокомерие, как правило, свойственно тем, кому удалось выбиться на более высокий социальный уровень, это якорь, позволяющий закрепиться в новом положении. Вначале они забывают, что их личный успех – результат игры слепой Фортуны, затем забывают старых друзей и дом. Благодарность исчезает, как слезы на ветру, и начинается слепое копирование худших черт высшего сословия.

Первым признаком утраты адекватности из-за свалившегося успеха становятся безрассудные требования. Возьмем, например, самые немыслимые райдеры звезд. Эту традицию ввела американская хард-рок-группа Van Halen. Перегревшись в лучах славы, музыканты затребовали в гримерку M&M's, но с одним условием – без единого коричневого драже. В договоре группа также прописала, что и в зоне сцены не должно быть ни одной коричневой конфетки, иначе концерт будет отменен.

Певец Барри Манилоу требовал, чтобы температура в его гостиничном номере была ровно 18˚С.

Непременным условием великой примадонны Мэрайи Кэри являются котята и кролики в комнате, а также вода Evian, шампанское Cristal с трубочкой и личный помощник, который должен выполнять любые поручения, например выбрасывать в мусорку ее жевательную резинку. В гастролях по Китаю певицу сопровождал кортеж из четырех автомобилей, в которых лежало 60 чемоданов и 350 пар обуви. Однажды перед тем, как подписать свои альбомы для нового музыкального магазина, она отправила туда 20 ассистентов, чтобы те проверили, висит ли там туалетная бумага ее любимого розового цвета.

Для благополучия планеты райдеры звезд не опасны. Гораздо страшнее, когда успех кружит головы начальникам – их списки желаний выглядят абсурднее, чем у поп-див. Даже во времена затишья откуда-то берутся эгоистичные ребята, которые хотят решать глобальные вопросы за всех остальных. Им чудится, что некий бог приказывает им сделать что-то значительное. Так, в 1811 году Наполеон сказал: «Через пять лет я буду властелином мира».

Роберт Каплан считает, что камень преткновения людей, опьяненных властью, подобно Наполеону, – их безудержные амбиции, недостижимые цели, трудоголизм и комплекс карьериста. Последний выражается в чрезмерном выпячивании внешних признаков. Такой человек чувствует свое превосходство, высокомерен, склонен к чрезмерному контролю, вмешивается во всё вместо того, чтобы делегировать ответственность. Он зависим от благодарности, приписывает себе чужие заслуги и винит других за собственные ошибки. Он слишком сильно заботится о своем имидже и восхищается вещественными доказательствами успеха. Критика приводит его в ярость, он не способен сознаться в своих ошибках и слабостях.

Общение с подобными самовлюбленными личностями довольно утомительно. Им нужна постоянная лесть, молчание они могут истолковать как критику. Античный философ Филодем считал, что высокомерный человек вечно беспокоится о своем статусе и способностях. Он может вообразить себя выше остальных, если считает, что делает какую-то важную работу. Он убежден, что его способности принесут успех в будущем. Филодем считал предосудительным мерить других людей по себе. Высокомерный не желает работать в команде и спрашивать совета, поэтому ему часто приходится самому нести весь груз проектов и задач, которые далеко не всегда удается воплотить в жизнь.

Филодем продолжает рассуждать о гордыне: высокомерный бесконечно ценит собственное фиктивное благородство. Такой человек относится к другим согласно строгой иерархии и не учитывает нюансов, что вредит личным отношениям и разрушает структуру сообщества. В дружбе он не приемлет равноправия, редко ведет себя цивилизованно и рассудительно. Он отказывается признавать собственные слабости и просить прощения. Не умеет он и выражать благодарность, уверенный в том, что оказывает людям честь, принимая их. Высокомерный ни во что не ставит философов, считая, что они ничему новому его не могут научить. Филодем убежден, что удел такого человека – потеря разума, так как он берет на себя слишком большие риски, требующие нервных и денежных затрат.